Жизнь в ярких тонах. Травматолог и живописец в четвертом поколении

Заведующий травмпунктом при Городской поликлинике № 7 Казани Альберт Галимов не представляет свою жизнь как без медицины, так и без живописи. Он успевает все - и объяснить режим лечения пожилому больному, и рисовать этюды на Алтае.

Дверь в кабинет заведующего травмпунктом Альберта Галимова всегда открыта, он видит диванчик с ожидающими посетителями и примет каждого, терпеливо, но оперативно выяснит суть проблемы и при необходимости тут же отправится с пациентом в процедурную или операционную, где окажет необходимую помощь. На стремительного в движениях и неизменно доброжелательного заведующего в этом учреждении завязано все. То и дело к нему обращаются врачи и медсестры, к нему стекаются самые трудные больные и самые разнообразные заботы.

- Да, мне нравится такая жизнь. Я люблю свою работу. И не понимаю тех, кто непрерывно ноет и идет на работу как на каторгу, - улыбается Альберт Гранитович. – Я получаю удовольствие от того, что нахожусь в гуще событий, что распутываю какие-то сложные случаи.

Верьте или не верьте, но на пленэре это совсем другой человек.

- Я люблю побыть в одиночестве, в тишине, видеть порхание бабочек, слышать жужжание пчелы. - говорит художник Галимов. - Когда я выбираюсь в какое-нибудь безлюдное место на Казанке, в душу приходит покой. Я каждый день выделяю два часа, чтобы рисовать.

Перспектива

Настоящее знакомство с художественным творчеством произошло в 1974 году, когда семилетний Альберт пришел в изостудию при Дворце пионеров им. Абдуллы Алиша, которой руководил известный художник Вячеслав Лысков. Среди его учеников - авангардист Евгений Голубцов, художник кино Рашит Сафиуллин, работавший вместе с Тарковским над легендарным «Сталкером», популярный карикатурист Вячеслав Бибишев и многие другие.

- Я учился у Лыскова не так много, всего восемь месяцев, но это была хорошая школа, - рассказывает Альберт Галимов. – Никто с нами не сюсюкался. Обычное детское творчество – снизу травка, сверху солнышко – вежливо, но жестко пресекалось. А вместо этого сразу доступным языком объяснялись законы перспективы, светотени. Я уже задним числом, когда сам начал преподавать, понял, какой серьезный базис нам дали. Советская система в этом плане была великолепная.

Потом было обучение в художественной школе № 1 (педагог Кама Скамрова), влияние фронтовика и заслуженного художника РСФСР Виктора Куделькина, участие в группе «Дастан», лидером которой был Анвар Сайфутдинов. Мольберт всегда был с собой во время многочисленных путешествий: Урал, Алтай, Белое море, Италия, Франция, Голландия.

Призвание

После первого курса мединститута Альберт Галимов, как, наверно, и большинство студентов, собирался стать хирургом, но придя на практику в поликлинику института травматологии, «заболел» этой специальностью. Сначала санитаром, а затем медбратом он проработал там до шестого курса. Правда, распределили его в интернатуру в РКБ все-таки хирургом, но он успевал одновременно бегать на операции в травматологическое отделение.

- Когда меня направили в травмпункт, то я относился к этому как ко временному назначению, - признается Альберт Галимов. - Думал, пересижу года два-три и пойду оперировать в РКБ или КНИИТО. И хотя было несколько возможностей уйти, но я как-то прикипел к этому месту, к этим людям, к своим пациентам. Решил, что амбулаторная медицина тоже нужна, и кто ей будет заниматься, если не я? Надо выхаживать больных после операций, объяснять им, на каком сроке можно сгибать ногу, а на каком нельзя, как в туалет, извините, ходить. К тому же здесь был удобный график – сутки через двое – что позволяло мне продолжать заниматься рисованием. А уж когда стал заведующим – отделение стало вторым моим домом.

На самом деле, сочетание интереса к живописи и к медицине у заведующего травмпунктом – это наследственное, врожденное. Он — врач в четвертом поколении, и живописец - хоть и с перерывами, но тоже в четвертом. В семье не было профессоров и докторов наук, все были практикующими докторами. Однако как гласит народная мудрость «У настоящего интеллигента должно быть три диплома о высшем образовании – свой, отца и деда». И, конечно, это семья настоящих интеллигентов.

Династия

Основателем династии был Вячеслав Кунин – прадед Альберта Галимова по материнской линии (именно по ней передавалась предрасположенность к медицине). Он был военным врачом, участником Первой мировой и (по некоторым сведениям) русско- японской войн. В гражданскую лечил красноармейцев. Прабабушка Ольга Федоровна была инженером-телеграфистом, но судьба распорядилась так, что после ее расстрела в 1937 году племянника и племянницу приютила родная сестра Вера Никитина – вот она была одновременно травматологом и живописцем.

Вера Федоровна была чрезвычайно интересной личностью. В Казанском художественном училище она училась у Николая Фешина, известнейшего импрессиониста и модерниста, академика Императорской Академии художеств. Участница знаменитого Египетского бала в КХУ в 1913 году. В Гражданскую войну была сестрой милосердия, участвовала в борьбе с холерой в Поволжье и на Украине. Затем окончила медицинский факультет КГУ, много лет была заведующей приемным покоем Казанского института травматологии, удостоена звания «Заслуженный врач ТАССР».

Ее супруг Константин Гаврилович – военный врач, дворянин, кавалер ордена Святого Станислава, которым до революции награждали гражданских лиц за заслуги перед обществом.

Бабушка доктора Галимова Наталья Крашенинникова (фамилия по мужу), также выбрала своей профессией медицину. В 1942 году, сразу после выпуска, отправилась на фронт, служила в зенитном батальоне, участвовала в сражении на Курской дуге, в форсировании Днепра, освобождении Киева. После войны работала рентгенологом.

Ее дочь Людмила Владимировна стала врачом-наркологом и вышла замуж за своего одногруппника Гранита Галимова, чем положила начало еще одной семейной традиции. Альберт Гранитович также нашел свою супругу в мединституте. Альфия Ибрагимовна работает ныне в МКДЦ в отделении функциональной диагностики. Сегодня вошло в медицину уже пятое поколение династии – Алиса Галимова недавно принята ординатором в НИИ неврологии при Академии наук РФ в Москве.

Эстетика и медицина

За годы творчества Альбертом Галимовым создано более 500 картин – от маленьких, размером с ладонь, до крупных полотен размером 1,5 на 2 метра. Пейзажи, портреты, сюжетные картины, фигурные композиции выставляются на выставках, раскупаются в частные коллекции. Но есть у художественного творчества и еще один выход – в медицину.

- Можно говорить о релаксации при смене одного вида деятельности на другой, хотя оба физически довольно напряженные, - объясняет доктор Галимов. – Но дело еще и в том, что знание законов красоты, эстетическое чувство накладывает свой отпечаток на все и на работу травматолога в том числе. Красивая гипсовая повязка – она и для пациента удобней. Красиво наложенный шов будет меньше беспокоить. Еще Туполев отмечал, что только красивый самолет хорошо летает.

Есть и обратный эффект. Зная психологию людей, легче работать с заказчиком и с моделями. И художник, и врач имеют дело с человеческим телом — знание его анатомии обязательно для обоих. Хотя здесь важно не переусердствовать.

- Все-таки пластическая анатомия отличается от клинической, - отмечает Альберт Галимов. - Конечно, художник должен угадывать мышцы под кожей, но его задача вовсе не вскрыть и увидеть, куда эта мышца прикрепляется, а через ее рельеф передать душевные движения человека и его телесную красоту. Художник видит тело в его целостности.

Возраст медицинский и творческий

Все течет, все изменяется. Эта древняя мудрость современна всегда. Как отмечает Альберт Галимов, творчество также имеет свойство меняться. Одно дело, когда молодой ординатор с жаром хватается хоть за клинический случай, хоть за большое полотно, насыщая его своей энергией. И совсем другое дело – умудренный опытом заведующий отделением, который умеет распределить силы и свои, и больного, а в творчестве тяготеет к экономности средств и стремится не столько выразить впечатления, сколько осмыслить их и обобщить.

- Больные мне, как заведующему отделением, тоже достаются в значительной мере возрастные, ведь у них все заживает труднее, дольше, с осложнениями. - говорит доктор Галимов. - По особенностям лечения пожилых людей написаны множество диссертаций и монографий. Но главное, на мой взгляд – никогда не говорить пациенту, что у него что-то болит потому, что возраст такой, и что лечить бесполезно. Это в корне неправильно. Геронтология утверждает, что любому человеку можно подобрать лечение. Трудно, но можно. Люди в 80 лет и с парашютом прыгают, и компьютер изучают. У меня есть такие знакомые – с совершенно ясной головой, которые ведут полноценную жизнь, которая иным сорокалетним и не снилась. Все изменяется. Но остается неизменной точка отсчета. Это радость жизни, радость творчества, радость служения.

Также на HealthyNation.ru

К оглавлению

Все выпуски

Вы можете оформить подписку на журнал

Написать нам

Разместить рекламу

При использовании материалов сайта и журнала Healthy Nation, ссылка на источник обязательна.